Радиоразведка

К числу удачных операций, проведенных в интересах российской радиоразведки в мирное время, можно отнести похищение кодовой книги американского посла в Румынии.

С началом войны в военном министерстве России были организованы дешифровальные отделения при всех штабах, армии и флотах. Опыт первых же военных действий убедил командование российских войск в необходимости создания станций перехвата, оснащенных соответствующим оборудованием и укомплектованных радистами и криптоаналитиками. Наиболее интенсивно это работа велась на Балтике. Уже в августе 1914 года на Балтийском побережье было создано несколько перехватывающих станций. Однако систематизация и обработка перехвата были в ведении районных станций, где перехваченные шифровки, как правило, залеживались и вовремя не обрабатывались из-за нехватки квалифицированного персонала.

Свою дешифровальную службу имел и департамент полиции России, главный орган политического сыска. Шифроперехват начал поступать в департамент полиции с фронта уже в августе 1914 года.

25 августа пришла депеша от военного губернатора Архангельска. В ней сообщалось, что там был задержан немецкий пароход, имевший радиотелеграфную станцию, причем в каюте радиста обнаружена шифротелеграмма. Последняя и была вместе с депешей направлена в Департамент для дешифрования.

Из других заслуживающих внимания событий в истории отечественной радиоразведки в первую мировую войну можно упомянуть захват российскими моряками кодовой книги с немецкого крейсера “Магдебург” в августе 1914 года и открытие школы перехвата в городе Николаеве в середине 1916 года.

Радиопеленгаторы, как средство радиоразведки, впервые появилась в действующих армиях в 1915–1916 годах. Радиопеленгаторная аппаратура внесла новое содержание в радиоразведку и принципиально расширила ее возможности. С ее помощью стали определять местонахождение радиостанций противника и тем самым устанавливать расположение штабов, частей и соединений, время начала и направление их перемещений. С применением радиопеленгаторов засекались выходы в эфир и координаты передатчиков вражеских агентов.

В самом начале первой мировой войны произошло событие, показавшее истинную цену удачно проведенной разведывательной операции. 26–28 августа 1914 года германская армия под командованием генерала Гинденбурга разгромила русскую армию генерала Самсонова около деревни Танненберг в 110 километрах от Варшавы. Силы были почти равными. Исход сражения решил перехват русских радиограмм, после расшифровки которых германские командования получило точные сведения о неудачной дислокации дивизий Самсонова. Немцы обнаружили свободный коридор между двумя русскими армиями, срочно подтянули силы, обошли армию Самсонова по флангу и нанесли сокрушительный удар. Русские войска были вынуждены отступить по свободному от противника коридору, где были встречены противником и окончательно разбиты. Свыше 90 тысяч солдат и офицеров попало в плен, около 30 тысяч было убито и ранено. Генерал Самсонов застрелился.

В конце 1914 года серьезную победу одержала британская разведка. В середине октября 1914 года штаб германского флота разработал план минирования устья Темзы. Данные радиоперехвата содержали указания времени проведения операции и количества задействованных эсминцев. Все они были атакованы английскими подводными лодками и были потоплены.

Белогвардейцы использовали радиоразведку очень активно и не без успеха. Временами только радиоразведка поставляла командованию Белой армии надежные сведения о положении в том или ином регионе России.

В начале 20-х годов Советское правительство серьезно занялось вопросом восстановления российской криптографической службы, полностью разрушившейся после революционных событий 1917 года. 5 мая 1921 года постановлением Советского правительства была создана криптографическая служба — Специальный отдел. А 25 августа 1921 года в ВЧК был издан приказ, который предписывал всем подразделениям в центре и на местах всякого рода шифры, ключи к ним и шифровки, обнаруженные при обысках и арестах, а также добытые через агентуру или случайно, направлять в Спецотдел. Большую роль в этот период сыграли знания и опыт криптографов со стажем. С их активным участием при Спецотделе были организованы курсы, на которых изучались основы криптографии.

Первые годы функционирования Спецотдела были связаны с целым рядом трудностей из-за относительно невысокой общей подготовки его сотрудников, малочисленности личного состава и сложности, вызванной недостатком и низким качеством материалов для дешифрирования. Несовершенство радиоприемной аппаратуры, ее нехватка и сильная искаженность не могли обеспечить высокой достоверности текста перехватываемых шифровок. Перед руководством Спецотдела встала задача организации и налаживания работы всех звеньев дешифровальной службы, включая добычу шифроматериалов и техническое оснащение станций перехвата.

В конце 20-х годов сотрудники Спецотдела приняли активные участия в организации дешифровальной работы в Красной Армии. Итогом этих усилий стало создание в начале 30-х годов объединенного подразделения радиоразведки ОГПУ и 4-го управления Генштаба Красной Армии в рамках Спецотдела.

В 30-е годы Спецотдел стал одним из крупнейших технически оснащенных органов радиоразведки в мире. Он активно взаимодействовал с ОГПУ и 4-м управлением Генштаба, которые, следуя примеру спецслужб царской России, сделали приобретение шифроматериалов одним из основных своих приоритетов.

Дешифровальная секция Спецотдела была разбита на отделения по географическому и языковому принципу. Работала она весьма успешно.

В дешифровальной секции выделялись Иван Калинин, профессор Шунгский, а также Владимир Кривош-Неманич, который занимал достаточно высокий пост в дешифровальной службе департамента полиции и др.

Крупным успехом радиоразведки СССР в середине 30-х годов стало получение доступа к содержанию продолжительных переговоров министра иностранных дел Германии Риббентрона с японским военным атташе генералом Осима. Благодаря радиоразведке Москва получала полную информацию об этих переговорах.

В 1936 году несколько криптоаналитиков Спецотдела в месте с подразделением перехвата выехали в Испанию, где по прибытии сразу начали работу в составе Генштаба республиканской армии. Постепенно дело наладилось, и республиканское военное командование вместе с советскими военными советниками стали получать все больше ценной информации.

Другая особая оперативная группа из числа сотрудников Спецотдела была направлена в Китай для оказания ему помощи в войне против Японии. Ежемесячно этой группе удавалось дешифровать около 200 японских шифротелеграмм, а всего за 1,5 года работы в Японии ею были вскрыты 10 войсковых шифров Японии.

Самым громким шпионским скандалом в период между двумя мировыми войнами стало дело польского ротмистра Ежи Сосновского, наделавшее много шума в Германии и развеявшее миф о неуязвимости немецкой контрразведки. Эффективность агентурной сети, созданной Сосновским, была необычно высокой, поскольку его агенты имели доступ к секретнейшим документам третьего рейха.

Наивысшего успеха Сосновский добивается, раздобыв так называемый “План А”. Это кодовое наименование носил план оперативного развертывания германских войск на границах с Польшей и Францией и последующих военных действиях. Ведь заполучить полный план сосредоточения вражеских вооруженных сил пока еще не удавалось никому, хотя это является заветной мечтой любого тайного агента любой разведки.

В папке с “Планом А”, помимо мобилизационных документов, содержались также материалы, которые свидетельствовали о явном нарушении Германией Версальского договора, в частности, планы формирования армии и создания дополнительных военных округов, частей сухопутных войск и пограничных отрядов на восточной границе. Поэтому похищенные документы имели колоссальное значение.

Второй победой Сосновского было получение материалов под названием “Кама” с подробностями секретных советско–германских военных соглашений, согласно которым немецкие летчики и танкисты проходили обучение в СССР в районе Липецка, где, кроме того, находился секретный полигон для испытания новейшей немецкой техники.

Следующая партия секретных документов касается моторизованных и танковых частей германских Вооруженных Сил. Данные, содержащиеся в этих документах, дали практически полное представление о выходящем далеко за рамки Версальского договора развитии германской военной машины.

Одним из самых крупных и удачных советских разведчиков был Рихард Зорге (1895–1944). В начале 20-х годов стал работать в Германии на ГРУ, действуя под прикрытием учителя. В 1924–1927 годах Зорге находился в Москве. В 1927 году направлен для работы в скандинавские страны, в 1928 году — в Соединенные Штаты, в 1929 году — в Великобританию, а в 1930 году — в Шанхай.

С сентября 1933 года и вплоть до своего ареста в октябре 1944 года Зорге работал в Японии под прикрытием журналиста в качестве токийского корреспондента самой влиятельной немецкой газеты “Франкфурте Цайтунг” и двух других изданий. Он был вхож в германское посольство в Токио, японский Генеральный штаб и даже в императорское семейство, везде добывая ценнейшую военно-политическую информацию. Он также пытался отвратить японцев от планов войны с Советским Союзом.

В 1941 году Зорге сообщил в Москву, что японские армии собираются устремиться на юг Азии. Располагая этими данными и убедившись в то, что СССР не придется вести войну на два фронта, Сталин снял с Дальнего Востока крупные силы и перебросил их в европейскую часть Советского Союза для отражения германского наступления.